Кабаре «Бродячая собака»
31 декабря, в канун нового, 1912 года в Санкт-Петербурге в подвале Дома Жако* антрепренер Борис Пронин** открывает литературно-артистическое арт-кабаре «Бродячая собака».
Тот самый двор, где располагалась Бродячая собака. Фото 1920 года «Бродячая собака» практически сразу же становится невероятно популярной: здесь устраивались театральные представления, лекции, поэтические и музыкальные вечера. Это было неудивительно: еще до открытия «Бродячей собаки» многие молодые поэты и писатели мечтали о своем клубе.
Через почти двадцать лет М.Горький скажет об этой эпохе: «Время от 1907 до 1917 года было временем полного своеволия безответственной мысли, полной „свободы творчества“ русских литераторов».
Какое странное противоречие: с одной стороны — «безответственная мысль», что, несомненно, плохо, а с другой, — «свобода творчества», что не может не быть прогрессивным. Впрочем, Горький был пристрастен, или, скорее, вынужден быть пристрастным: это слова из его доклада на Первом Всесоюзном съезде советских писателей 17 августа 1934 года.
Однако, Серебряный век был действительно временем противоречивым. И противоречия Серебряного века, по словам И.Н.Сухих, во многом определили культурную историю всего двадцатого столетия.
«Русский Серебряный век оказался коротким: история отпустила ему около трех десятилетий. Но за это время появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, опробовано и изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Серебряный век был началом: модернистской эпохи, Настоящего Двадцатого Века, творчества многих русских писателей, которые составили его славу.
читать дальшеСеребряный век был продолжением: он не смог бы состояться без наследия русского золотого века.
Серебряный век был концом: в 1920-е годы литература начала существовать совершенно в ином историческом и культурном контексте.
Любое движение в истории и человеческой жизни одновременно связано с достижениями и потерями. «Подобно тому как существуют две геометрии — Эвклида и Лобачевского, возможны две истории литературы, написанные в двух ключах: одна — говорящая только о приобретениях, другая — только об утратах, и обе будут говорить об одном и том же», — замечал О.Э.Мандельштам («О природе слова», 1922). Однако лишь в кризисные эпохи ощущение потерь обостряется, становится всеобщим, заставляет забыть о приобретениях.
В чеховской «Чайке» актриса старой школы Аркадина называет новаторскую пьесу сына о мировой душе «декадентским бредом». Автор с этим не согласен, он тонко стилизует «пьесу Треплева», хотя свои драмы сочиняет совершенно по-иному.
Декадентство было, скорее, настроением, психологической окраской переходного времени. Декаданс не стал в литературе особой эпохой, «чистых» декадентов было немного. Пытаясь сформулировать свою программу, обосновать теорию, декаденты превращаются в модернистов. Модернизм (культурно, а не хронологически) оказывается уже не концом XIX, а началом ХХ века, эпохой, которая сменяет реализм и принципиально полемизирует с ним. Зарождение и расцвет модернизма приходится на 1890-1910-е годы.
Модернизм пытался создать целостное мировоззрение из противоположностей — науки и «новой», светской религии, ориентации на старую традицию и разрыва с традицией ближайшей, интереса к глубинам человеческого сознания и воспевания поглощающей личность «массы». Модернистский круг интересов и комплекс мотивов хорошо представляет поэма Андрея Белого «Первое свидание» (1921), в которой он вспоминает начало века:
Передо мною мир стоит
Мифологической проблемой:
Мне Менделеев говорит
Периодической системой;
Соединяет разум мой
Законы Бойля, Ван-дер-Вальса —
Со снами веющего вальса,
С богами зреющею тьмой…
Мир — рвался в опытах Кюри
Атомной, лопнувшею бомбой
На электронные струи
Невоплощенной гекатомбой.
«Мифологическая проблема» в поэме Белого находит попытку разрешения в области современной науки. Его бездна, в отличие от тютчевской, носит совсем иной, модернистский характер, обосновывается не мифологическими представлениями, а научными гипотезами. Но об открытиях начала века Белый рассказывает на затрудненном, полном темных метафор, задыхающемся поэтическом языке. С модернизмом исследование рвущегося в опытах Кюри и взлетающего в философии Ницше мира не заканчивается. Следующий шаг к бездне (или в бездну) делает авангард.
Авангард — очередной этап художественного эксперимента, предельный, радикальный вариант модернизма, новая ступень разрыва с классической традицией, с «миметической поэтикой», основанной на идеях познаваемости мира и искусства как подражания. Крайние авангардисты понимают искусство уже не как художественную деятельность, а как непосредственное действие, прямой способ воздействия на публику, провокацию читателя-зрителя.
Авангардисты воспринимают как своих противников уже не только писателей-реалистов, но и модернистов, с их точки зрения слишком зависимых от прежних традиций. Начало русского авангарда приходится на 1910-е годы.
«В те времена происходили события более крупные: Игорь Северянин провозгласил, что он „гений, упоенный своей победой“, а футуристы разбили несколько графинов о головы публики первого ряда, особенно желающей быть „эпатированной“», — иронически вспоминал модернист А.Блок об оппонентах-авангардистах (“Без божества, без вдохновенья», апрель 1921).
Сложные взаимоотношения классической традиции, идущей из глубины веков «миметической поэтики» и модернизма определили русскую литературу почти всего XX века. Декаданс — преддверие и составная часть некоторых модернистских направлений в состоянии кризиса, падения. Авангард — их передовая линия. Лишь в конце ХХ века появляется новая глобальная эстетическая концепция — постмодернизм»***.
К открытию «Бродячей собаки» поэт Всеволод Князев сочинил «собачий гимн»:
Во втором дворе подвал,
В нем — приют собачий.
Каждый, кто сюда попал —
Просто пес бродячий.
Но в том гордость, но в том честь,
Чтобы в тот подвал залезть!
Гав!
Открытие «Бродячей собаки» стало заметным событием в театральной и художественной жизни. В ночь на 1 января 1912 года здесь собрался цвет литературного, артистического Петербурга: Т.П.Карсавина, М.М.Фокин, Анна Ахматова, Н.С.Гумилев, К.Д.Бальмонт, Игорь Северянин, М.А.Кузмин, Саша Черный, Осип Мандельштам и Георгий Иванов, Сергей Маковский.
Над входом в подвал висел герб «Бродячей собаки»: сидящий пес, положивший лапу на античную маску. Этот геральдический щит собственноручно написал М.В.Добужинский.
Спектакли, капустники, пантомимы, вечера поэзии и художественной пластики, чествования поэтов, драматургов, писателей, актеров, лекции и диспуты на самые неожиданные темы, выставки картин русских и зарубежных художников — все это шло непрерывной чередой. Но самым главным в подвале Дома Жако было то удивительное, буквально кипящее чувство невиданной свободы и вдохновения…
Через год после открытия «Бродячей собаки» — 1 января 1913 года — А.Ахматова напишет:
Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.
Ты куришь черную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться еще стройней.
Навсегда забиты окошки:
Что там, изморозь или гроза?
На глаза осторожной кошки
Похожи твои глаза.
О, как сердце мое тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.
Что стоит за этим мрачным пророчеством — трагическая поза молодой барышни-поэта или действительно предчувствие, понимание будущего, то, что свойственно неординарным личностям? Кто знает…
Но через полтора года начнется война, а еще через несколько лет многие из завсегдатаев «Бродячей собаки» сгинут в водовороте событий, нахлынувших на Россию.
Рыжкова Т.В. В ожидании гибели
***
Евгений Рейн
Это все накануне было,
почему-то в глазах рябило,
и Бурлюк с нарисованной рожей
Кавальери казался пригожей.
Вот и Первая Мировая,
отпечатана меловая
символическая афиша.
Бандероль пришла из Парижа.
В ней туманные фотоснимки,
на одном — Пикассо в обнимку
с футуристом Кусковым Васей,
на других — натюрморты с вазой.
И поехало, и помчалось —
кубо, эго и снова кубо,
начиналось и не кончалось
от Архангельска и до юга,
от Одессы и до Тифлиса,
ну а главное, в Петрограде.
Все как будто бы заждалися:
«Начинайте же, Бога ради!»
Из фанеры и из газеты
тут же склеивались макеты,
теоретики и поэты
пересчитывали приметы:
«Начинается, вот он, прибыл,
послезавтра, вчера, сегодня!»
А один говорил «Дурщилбыр!»
в ожидании гнева Господня.
Из картонки и из клеенки,
по две лесенки в три колонки,
по фасадам и по перилам
Казимиром и Велемиром.
И когда они все сломали,
и везде не летал летатлин,
то успели понять едва ли,
с гиком, хохотом и талантом
в ЛЕФе, в Камерном на премьере
средь наркомов, речей, ухмылок,
разбудили какого зверя,
жадно дышащего в затылок.
__________________________________
* Дом Жако — доходный дом, спроектированный и принадлежавший зодчему Павлу Петровичу Жако. В настоящее время — памятник архитектуры.
** Пронин Борис Константинович (1875-1946) — театральный режиссер и актр, организатор и директор кафе «Бродячая собака».
*** И.Н.Сухих Серебряный век: лики модернизма //Литература 11 класс. В 2 ч. Ч.I. С.39-42.